Все началось с того, что шестилетний Аркаша из Челябинска стал плохо дышать и жаловаться на слух. Врачи порекомендовали удалить аденоиды — казалось бы, элементарная операция, однако в случае с Аркадием всё было куда сложнее. У мальчика редчайшее генетическое заболевание, которое может спровоцировать жесточайшую аллергию буквально на все: холод, солнце, еду и, что самое опасное — на лекарства и, тем более, наркоз, сообщает сайт Хорошие новости.

Это заболевание называется мастоцитоз. Мама мальчика, Мария, знает диагноз сына уже два года, хотя симптомы проявлялись практически с рождения. Педиатры надеялись, что это заурядная крапивница, и она пройдет с возрастом. Но она не прошла — чтобы контролировать состояние, Аркаша соблюдает диету без аллергенных продуктов, носит свободную одежду и старается не перегреваться и не переохлаждаться. Чтобы решить проблему с операцией семья обратилась в клинику Южно-Уральского государственного медуниверситета. По словам врачей, готовивших операцию, ранее в Челябинской области ни с чем подобным не сталкивались.

— Когда Мария к нам обратилась, первый вопрос звучал даже не про аденоиды. Она спросила: вы знаете, что такое «мастоцитоз»? Это очень редкое заболевание — один случай на 150 тысяч человек, ранее с детьми с таким диагнозом мы не сталкивались. Стали поднимать научную литературу — и отечественную, и зарубежную. Стратегия действий существует, но некоторые препараты, которые в ней используются, даже не сертифицированы в России, — рассказывает Евгений Соловьев, заведующих отделением анестезиологии клиники ЮУГМУ.

Главной задачей анестезиологов было подобрать такие препараты, которые бы не вызвали анафилактический шок. А в случае с мастоцитозом его могут спровоцировать практически все вещества, используемые для наркоза и расслабления мышц. В итоге решили попробовать газ севофлюран — единственный вариант, который показался врачам приемлемым. С его помощью мальчика ввели в состояние глубокого сна, а местным анестетиком убрали боль.

— Наркотические анальгетики, мышечные релаксанты, которые мы используем при операциях — все они могут вызвать аллергию, вплоть до анафилактического шока. Антигистаминные и гормональные препараты, которые мы бы без проблем использовали при предоперационной подготовке взрослого пациента с таким заболеванием, имеют свои минусы — вызывают сонливость, и их не особенно приятно принимать, — рассказывает Евгений Соловьев.

По словам врача, летальность при операциях с таким заболеванием составляет около 2%, и это очень много — сравнимо с риском при операциях на сердце. Впрочем, Аркаша об этих страшных цифрах и фактах ничего не знает: врачи и мама объяснили ему, что для того, чтобы лучше дышать и слышать, нужно сделать специальную «ингаляцию».

— Даже более старшим детям мы говорим, что «идем на ингаляцию». Заходим в операционную — там микроскопы, оборудование, все похоже на космический корабль, мальчишки с удовольствием рассматривают. Надеваем маску, ребенок засыпает. Как только он просыпается, сразу передаем его маме, в памяти остается только ингаляция, — объясняет Анна Кочеткова, заведующая отделением оториноларингологии.

Анестезиологи отмечают, что такая подготовка, как у Аркаши, не нужна всем пациентам — лучше, чтобы помощь велась по отработанной технологии. Отличия в случае мальчика небольшие: он чуть быстрее отошел от наркоза.

На следующий день после операции Аркаша уже уверяет, что «у него всё хорошо», и они вместе с мамой собираются домой. С собой у мальчика верная плюшевая подруга Хрюня, которая сопровождает его во всех поездках и приключениях. А еще Аркаша говорит, что в обнимку с ней спокойнее спать.

— Врачей всегда благодарят, но иногда остается «невидимой» работа анестезиологов. А в нашем случае это был один из самых важных вопросов, поэтому я, конечно же, еще раз говорю спасибо, — говорит Мария.

Удалить аденоиды в Челябинске можно и в государственных клиниках, и в частных. В клинике ЮУГМУ ЛОРы зачастую занимаются осложненными случаями и проводят порядка 500 операций за год.

— Бывает так, что дети ни на что не жалуются. Родители просят ребенка что-нибудь сделать, он не реагирует — его ругают, даже наказывают, а потом приходят в врачу и узнают — он же просто не слышит, — рассказывает Анна Кочеткова. — Если случай не запущенный, практически сразу после операции ушные каналы открываются, и иногда ребенок не понимает, откуда столько звуков — прикрывает уши руками, может пугаться. Первое время родители вставляют в уши вату, чтобы он понемногу привыкал.

Кстати, обратиться в клинику ЮУГМУ за бесплатной медицинской помощью могут жители любого региона — больница имеет федеральный уровень. По словам Анны Кочетковой, порядка 40% ее пациентов приезжают в Челябинск из других регионов.

Напомним, ранее «Хорошие новости» публиковали интервью с детским анестезиологом из Челябинска, который наизусть читает маленьким пациентам стихи Агнии Барто.